Цветок кактуса

 
 
Однажды утром в жаркой пустыне, где утро и день одинаково знойные, родился цветок. Это был кактус. Он стал десятым ребенком в большой семье. Все дети в этой семье получали железное воспитание. Им полагалась лишь капелька влаги в неделю. Такое воспитание давало свои плоды. Кактусы вырастали выносливыми и молчаливыми. Они умели терпеть, не задавая лишних вопросов.


Десятый ребенок был другим. Он задавал вопросы. Сначала своей матери и братьям, а затем, так и не дождавшись их ответа, всем, кого видел вокруг. “Интересно, можно ли утонуть в песках? — думал кактус. “А небо — это тоже песок? Но почему оно другого цвета? Почему оно так редко плачет, ведь его слезы дают нам столько свежести!?
[more]
Его мать сердилась и ворчала: “Ты спрашиваешь слишком много… для кактуса. Ты должен молчать и терпеть…, как все мы!”

Но кактус не хотел терпеть. Непереносимая холодность, исходившая от его гордо молчавших, таких неуязвимых собратьев, томила и жгла его сердце. И он разговаривал с солнцем и песками, ветром и редким дождем, а ночами — с далекими звездами. Все они пели ему свои песни о земных и небесных мирах, о жизни других…

“Другие! Вот бы увидеть их!” — мечтал кактус.
Пески рассказали ему о людях. О людях они знали бесконечно много! Это были увлекательные истории: веселые и печальные, тревожные и даже страшные.

“Люди! Как они выглядят? Вот бы дотронуться до них иглами”, — вздыхал мечтатель.
“Ха-ха-ха”, — смеялись звезды. “Люди не любят колючих. Они убегают от того, кто делает им больно… Им нужно светить, тогда они тоже светятся и остаются с тобой… навсегда”, — так говорили звезды.

“Пески рассказывают, что люди знают все на свете. Они не молчат, как мы…”, — размышлял кактус.
“Да, они не молчат… Если безмолвствует их язык, то говорят их глаза, сердце и душа”, — говорили кактусу звезды.

“Душа! Что это? Есть ли это, у нас, кактусов?!” — спрашивал кактус.

И вот однажды случилось чудо. Кактус увидел людей и расслышал их слова: “Что за создание, пустыня! Суровое царство однообразия и безмолвия! Она приветствует лишь колючками растений, да и то, если расценивать это как приветствие. Сравнимы ли благоухающие цветы лугов с этими уродливыми…”

Кактус понял, что говорят о нем. Он впервые узнал, что некрасив и уродлив. Ему захотелось плакать. И на нем действительно выступили капли слез, просочившиеся через частые иглы. “Смотри-ка, плачущий кактус! — заметил один из людей и прикоснулся к нему. — Его иглы совсем не колются, это, наверно, какой-либо новый вид неколючих кактусов. Интересно, много их тут?” — и люди посмотрели вокруг себя. В стороне росли другие кактусы. Люди подошли к ним, нагнулись и тут же одернули руки — острые иглы больно поранили их пальцы! “Да, видно он один здесь такой, нежный!” — говорили люди, возвращаясь к удивительному кактусу.

Кактус чуть не умер от счастья, когда увидел вновь приближающихся к нему людей. По мере того как они приближались, лица их озарялись неописуемым восторгом: “Смотри! Чудо красоты! Белоснежное чудо! Сокровище! Благоухание всех цветов земли не сравнится с его чарующим ароматом. Боже, не снится ли это нам!” — и люди замерли перед кактусом в безмолвном восхищении.

“О чем это они? Да, люди очень странные: то они называют меня уродом, то замирают перед чем-то во мне в восхищении”, — удивлялся кактус. А прекрасный цветок — чудо красоты, неумолимо рос и рос из него. Все пространство вокруг благоухало. И дивный свет исходил от белоснежного чуда, рожденного кактусом.

Была ночь. Небо, усыпанное звездами, как бы раскрыло свои объятия волшебному цветку кактуса. При звездном мерцании он выглядел божественно прекрасно. Звезды говорили кактусу: “Теперь ты увидел душу… Твой цветок открыл ее в людях… Ты счастлив”.